Аркадий Шугаев — Аркадий Шугаев - Щепотка перца в манной каше

Эта пикантная щепотка перца

о книге Аркадия Шугаева «Щепотка перца в манной каше»

При всем многообразии человеческих типов и характеров существует категория людей, наделенных неуемной энергией (психологи называют их витально одаренными). Высокая жизненная активность толкает их на непрестанный поиск, на приключения, рискованные, вызывающие поступки. Такие личности не вписываются в привычные поведенческие стереотипы, вечно создают проблемы – сначала родителям и учителям, потом – начальникам. Но они способны «зажечь» других, у них обычно много друзей и их любят женщины.
Именно таков главный герой повести Аркадия Шугаева «Щепотка перца в манной каше».
Не удивительно, что Аркадий (автор намеренно дал герою свое имя) оказывается в первых рядах зарождающейся в России новой формации предпринимателей – в период, когда деньги делались буквально «из воздуха» – легко, бесшабашно, только лови момент, не сиди на месте, не жди манны небесной.
Еще в детстве у Аркадия пробудилась предпринимательская жилка. Заразившись идеей мгновенного обогащения, он то пытался получить жемчуг, нашпиговывая камешками пресноводных двухстворок, то в дворовой бочке с водой пробовал разводить осетров из соленой паюсной икры, то продавал в школе порнографические снимки.
В советскую эпоху такая кипучая энергия должна была либо угаснуть, либо перелиться в какие-нибудь нелегальные формы деятельности, граничащие с криминалом. Был, правда, еще один выход для столь беспокойных, свободолюбивых натур: податься в одну из немногих «вольных» профессий – в географы, геологи, художники…
Теперь же, в новое время, перед Аркадием открылось необъятное поле приложения сил. И он без колебаний, с несколькими своими товарищами, «вступил на скользкую, ненадежную дорожку авантюризма».
В некотором смысле повесть Шугаева при всей ее художественности является и любопытным историко-психологическим документом, показывающим «изнутри» процесс формирования из безденежных, но активных и претенциозных молодых людей – будущих воротил частного сектора экономики.
Ведь порой именно на таких авантюрных махинациях, какие описаны в повести (добыча на продажу раков и старинной утвари в забытой богом псковской деревеньке или экспедиция в Крым за экзотическими кактусами), и создавался пресловутый первичный капитал. В стране, где государство долгие годы ревностно следило, чтобы никто не заработал слишком много, теперь отдельные сметливые люди вдруг в одночасье становились богатыми, так что сами шалели от «свалившихся» на них громадных (в понимании простого человека) капиталов.
«Что делать-то с ними? – восклицает герой книги. – Как тратить деньжищи? Ну, купили мы осетрины копченой, икры полкило, вина коллекционного. Сожрали рыбные деликатесы, вином запили. Только радости от этого никакой… Это и есть что ли богатая жизнь? »
И вот тут-то, на этом начальном этапе у бывших компаньонов дороги расходятся. Для одних «деланье денег» остается единственным смыслом жизни, другие, самые неугомонные, свободолюбивые, как наш герой, понимают, что собственно бизнес и деньги – это далеко не все, что они хотят от жизни.
«Я спрашивал себя: что же дальше? Дальше можно было развиваться – открыть магазин, потом торговый центр, перейти на оптовую торговлю. Но все это было мне уже неинтересно. Я понял, что деньги не имеют для меня первостепенной значимости. Ну, будет их намного больше, что изменится? Мы с Александром и так ездим только на такси, питаемся в хороших кафе и ресторанах, Македон постоянно заказывает проституток. Дальше-то что? Рестораны будут классом повыше, б… подороже. И все! Заскучал я…»
Не удивительно. Ведь такие люди, как Аркадий, действуют по вдохновению. Они с энтузиазмом хватаются за новое дело, достигают в нем нередко вершин (или почти достигают), но… все это до тех пор, пока ими движет ИНТЕРЕС. Как только им становится скучно, они бросают затеянное и с той же горячностью пускаются в новое предприятие, будь то книжный бизнес, женитьба или эмиграция, как в случае с нашим героем.
Между тем, не только Аркадий, но и другие персонажи повести (его друзья-соратники Македон, Николай Ничко) – столь же неординарные, неугомонные личности. Кстати, интересно отметить, что прототипы этих героев благодаря своей неукротимой энергии и деловой сметке, описанной в повести, добились успеха и в реальной жизни. Сейчас это процветающие бизнесмены. И хотя вся их деятельность, казалось бы, имеет под собой эгоистический мотив (личное обогащение, новые яркие впечатления, разнообразие собственной жизни), но именно такие люди, если их не давить, и являются катализатором развития общества. И еще: такие люди делают жизнь интереснее. Можно сказать, что они и составляют как раз ту необходимую щепотку перца, которая придает остроту и пикантность манной каше обыденности.
Даже в отношениях с женщинами Аркадий и его ближайшие друзья проявляют свой энергичный и волевой характер. Здесь, как и в бизнесе, они оставляют за собой право на инициативу, на решение. На женщин они смотрят несколько свысока и без всяких сантиментов.
«Бабы – хитрые создания, у них чрезвычайно развита интуиция. Они чувствуют, что я их вижу насквозь», – заявляет Аркадий.
И тем не менее, женщины льнут к нему, ценят в нем хорошего любовника, с которым легко и не скучно, угадывают в нем истинного мужчину – того, кому, в конечном счете, женщина всегда готова подчиниться. Но в качестве мужа такие мужчины женщин не устраивают, поскольку они ненадежны в житейском смысле, непредсказуемы, вечно витают в облаках или находятся в поиске, в мечтах, грезах. Именно так объясняет Аркадию причину их развода его бывшая жена Инга: «Ты романтический неудачник, живешь мечтами, строишь воздушные замки. Такого, как ты, хорошо в любовниках иметь, а мне нужен МУЖ».
И тут опять кстати будет вспомнить многозначительное название книги. По сути, мужчины, подобные Аркадию, представляют собой щепотку перца, «портящую» общепринятый традиционный вкус семейной манной каши, делая ее жгучей и не для всех удобоваримой.
Несмотря на явную популярность у прекрасного пола, главного героя книги вряд ли можно отнести к донжуанам. Именно оттого, что ему «не составляет труда раскрутить на секс практически любую женщину», он «редко изменяет женщине, с которой живет в данный момент». Такая вот жизненная философия. В литературе это, пожалуй, новый тип героя-любовника. Ему не нужны бесчисленные победы на интимном фронте, как многим другим. Ведь большинство людей изменяет не ради «новых сексуальных впечатлений», а «для самоутверждения, борясь с собственными комплексами». Чего не скажешь об Аркадии.
Немногочисленные эротические похождения героя, в соответствии с его «философией», лишены каких-либо романтических прикрас или сентиментальности. «Секс – это не слюнявые, нежные поцелуи, это важнейший, серьезнейший процесс», – заявляет он.
Блестяще описана сцена интимной близости между находящимся на посту военнослужащим израильской армии (кем временно стал Аркадий) и его строгой командиршей – сержантом Ирис. Изображен грубый, поспешный, жадный «солдатский секс» без каких бы то ни было прелюдий, излишних в данной ситуации. До подлинной художественной высоты поднимает этот эпизод его концовка:
«– Аркадий! – раздается снизу властный окрик.
– Ну что еще? – я недовольно высовываюсь из окна.
– Спасибо тебе, – тихо произносит Ирис, и я впервые вижу, как она улыбается».
Поскольку произведение написано от первого лица, встает вопрос: может ли такой, хотя и яркий, обаятельный, но не слишком глубокий, в чем-то эгоистичный субъект выступать в качестве лирического героя? В прежние времена критики однозначно сказали бы: «Нет! ». Однако после циничных, пьющих, скандальных героев С. Довлатова, Е. Попова, В. Ерофеева, В. Аксенова (написанных с самих себя) столь категорично судить уже нельзя. Литературный процесс не стоит на месте, меняются устоявшиеся понятия. В конечном счете, главный судья – читатель. Если ему интересно, если герой вызывает симпатию, сочувствие, будит положительные эмоции, то все в порядке. В полной мере это относится к повести Аркадия Шугаева, которая к тому же несет в себе большой заряд веселости. В любой описываемой ситуации автор ухитряется подметить смешное.
Есть у Шугаева и сатирические страницы (о псевдоинтеллигентах, рабочем классе, эмигрантах из России в Израиле), но в основном это юмор, отметающий всякую дидактику. С каждым новым персонажем связана новая, почти комедийная история из его биографии или просто хохма. Да и сам главный герой – неунывающий шутник и балагур. Чего стоит хотя бы сцена «пьянки по телефону»!
Юмор в «Щепотке перца…» демократичен, доходчив и заразителен. Он естественен, поскольку заимствован из самой жизни, как взяты из жизни и основные события этой книги. Жизнь изобретательнее любого сочинителя, она сама «порой очень смахивает на роман…», надо только уметь пользоваться ее плодами. Аркадий Шугаев показал, что умеет это делать.
Из жизни попали на страницы повести также и отдельные «перченые» словечки. Можно спорить о праве автора использовать в литературном произведении ненормативную лексику, но в «Щепотке перца…» это – неотъемлемый элемент речи персонажей, эмоциональных авторских ремарок, это дополнительная краска в построении художественного образа. В данном случае эти нецензурные слова невозможно заменить «разрешенными» суррогатами, не лишив сцену экспрессивности, речь персонажей – яркости и колорита (а порой – и намеренной грубости). Как из песни слова не выкинешь, так, порой, и изъятие из речи героя табуированной лексики или замена ее эвфемизмами, «высоким штилем» и прочими красотами может привести к полной потере правдоподобия создаваемого образа. Более того, главный герой книги, выражая позицию автора, считает, например, что и в интимной близости не следует избегать крепких выражений: «Мат ведь является мощнейшим эрогенным средством».
Можно не соглашаться с подобным взглядом, но он имеет право на существование. И это также – очередная щепотка перца, которая кому-то наверняка покажется слишком острой…
В заключение хотелось бы выразить убежденность, что «Щепотка перца в манной каше» – это первый (но решительный! ) шаг в становлении сильного, как и его герой, и так же, как и его персонажи, интересного и яркого современного российского писателя – Аркадия Шугаева, новый роман которого «Пиарщик и Мадам» готовится к выпуску в 2006 году.