Крамер Марина — Реанимация судьбы

Странный телефонный звонок отца заставляет пластического хирурга Аделину Драгун принять в своей клинике женщину, нуждающуюся не в операции, а в помощи и защите. Надежда спасается от кредиторов, требующих вернуть долги её матери. Новый хирург Игорь Авдеев тоже вызывает у Аделины много вопросов — прекрасный врач, он порой ведёт себя довольно странно. Пытаясь разобраться в происходящем, Аделина выясняет, что Надежду и Игоря в прошлом связывали длительные отношения. И у Игоря есть тайна, которую он старательно хранит ото всех.

Игорь, опустив голову, промолчал. Она попала в то самое больное место, которое он так старательно защищал от всех. Ни с кем и никогда Игорь Авдеев не обсуждал причины своего решения бросить кардиохирургию и заняться пластикой, даже с мамой. Он чувствовал себя предателем, однако ничего поделать не мог — всякий раз, входя в операционную, он видел на столе не того пациента, что лежал там, а совершенно другого человека, и это видение, преследовавшее Авдеева долгие годы, мешало работать, мешало сосредоточиться. А когда в твоих руках человеческое сердце… ну, словом, в какой-то момент Игорь чётко понял, что так продолжаться не может, он просто не имеет права подвергать опасности чужие жизни. Выходов было несколько. О переквалификации в какую-то из терапевтических специальностей Авдеев думать не хотел — не близко, неинтересно, не нравится. Уйти из медицины совсем казалось ещё более немыслимым, чем стать терапевтом. Он ничего больше не умел и ничем не интересовался. Оставалось выбрать какую-то хирургическую практику, не требующую вскрывать грудную клетку. Игорь выбрал пластическую хирургию, прошёл спецкурс, потом ещё один, убедился, что неприятные ассоциации исчезли, а выбранная специализация даже нравится, начал поиски клиники. Хотелось работать не абы где, а там, куда идет больше пациентов, чтобы в потоке лиц совсем избавиться от своих демонов.
Рассказывать об этом Драгун он не собирался, как не говорил об этом ни с кем — привык подавлять эмоции и держать мысли при себе, так уж повелось примерно лет с двенадцати.